М.Л.Плахова

Б.В.Алексеев

Вверх и вниз по Амазонке

Книга известных художников М. Л. Плаховой и Б. В. Алексеева во многом отличается от научно-популярных книг и рассказов о путешествиях. Все началось с того, что профессиональные художники участвовали в научных экспедициях на научно-исследовательском судне «Дмитрий Менделеев» в Тихом океане, позднее — на корабле «Академик Курчатов» в Индийском океане.

Средиземное море. О чудесах и лунной радуге.

батискаф увяз, даже не шелохнулся. Оставалось пос­леднее: аварийный сброс груза. Когда семь свинцовых кругляшей выбросили один за другим, аппарат дрогнул. В пять часов утра всплыли, увидели над собой небо. Была большая волна, пасмур­ный, штормовой денек.

На корабле «Академик Орбели» — это наше, из Юж­ного отделения, судно — ор­ганизовали штаб по спасе­нию, устроили встречу — подходим,а на причале стоят

сотрудники, ждут, каждому из нас вручили по букету роз...

И тут, как бы вежливо дождавшись конца повествова­ния, оживает, подает голос «Аргус». «Прибой» развора­чивается, начинает кружить над предполагаемым местом всплытия батискафа.

Все шире расходятся изумрудно-зеленые кольца над белым яйцом. Пронизав толщину вод, белым видением всплывает «Аргус», опоясанный ореолом пены. Уже отки­нута крышка аппарата, выбравшись наружу, оседлали ее два босоногих странника. Любопытная чайка метнулась к небывалой рыбине, шалыми кругами ушла в небо.

Сережа лихо спрыгивает в надувную лодку, и ярко-оранжевый «Пеликан» принимает его, напружинившись резиновым телом. «Прибой» ложится на обратный курс. Присмиревший, облитый хрустальной голубизной, движет­ся за кормой на буксире батискаф, рыская и виляя во все стороны.

На берегу акванавты вручают нам подарок — большой ропан с закаменевшим по краям створок малиновым кру­жевом, морской «цветок» поднят со дна послушной меха­нической рукой «Аргуса».

— Когда мы всплыли после двух суток на дне,— за­стенчиво улыбаясь, говорит Сергей,—я тогда подумал: больше — никогда...

Кажется, он благодарен за то, что не был задан тради­ционно глупый вопрос: «О чем вы думали там, лежа в брезентовых чехлах и зная: даже спасательный буй не укажет местонахождение батискафа?»

А зачем спрашивать? Вот они, весь экипаж, снова на работе. И Сергей Холмов в клетчатой ковбойке, обтянув­шей худенькие плечи, больше не кажется мальчишкой.

Вечером отправляемся в общежитие Южного отделе­ния в гости к акванавтам. Шторой закрывает окно цвету­щая сирень. Члены экипажа по очереди чистят картошку, достают из холодильника ужин. Есть люди, в большом и малом остающиеся самими собой: в комнате ничего лиш­него — гантели, раскрытая, с недоигранной партией шахматная доска, гипсовая улыбка Нефертити, на само­дельных стеллажах стопки книг.

Без громких слов, «без звона» работает в Южном отде­лении Института океанологии рядом с ветеранами моло­дежь. Штудируют учебники водолазного дела, читают кни­ги, испещряя абзацы вопросительными и восклицательны­ми знаками, и библиотекарь, наверное, ссорится с ними из-за пометок на полях.

Не каждому дано ходить на дно в батискафе, даже если он не желтый, а белый. Так буднично, но не просто делает­ся наука.